Смоленский храм г. Ивантеевки

 Архитектор

Алексей Никитич родился на Украине в 1762 г., но вся жизнь и творческая деятельность зодчего были неразрывно связаны с Москвой и Подмосковьем. С 1777 по 1785 г. Алексей получил профессио­нальное образование в архитектурной школе, организованной при Кремлёвской экспедиции в Москве М.Ф. Казаковым, и начал службу в долж­ности архитектурного помощника Кремлёвской экспедиции. Фактическими руководителями это­го государственного учреждения, ведавшего строительством в Московском Кремле, были сначала В.И. Баженов, а позднее М.Ф. Казаков. В 1804 г., в возрасте 42 лет, Алексей Никитич по­лучил звание архитектора. В апреле 1808 г. его назначают заведующим чертёжной мастер­ской при всё той же Кремлёвской экспедиции, а с 1814 г. он становится директором экспеди­ции Кремлёвского строения, которой руководит до самой смерти. Умер зодчий в Москве 22 авгу­ста 1817 г. и был похоронен на кладбище Спасо-Андроникова монастыря (этот некрополь был уничтожен в 1928 г.). Алексей Никитич стал основателем династии русских архитекторов Бакаревых: его сын и внук продолжали трудиться на благо древней Российской столицы.

Творческие изыскания одарённого, но мало­известного мастера Алексея Никитича Бакарева были связаны с поиском неклассических тенден­ций в отечественной архитектуре. Русско-готи­ческий облик вантеевской церкви как ничто дру­гое определяет оригинальную творческую пози­цию мастера: привнесение в сооружения клас­сицизма романтических черт. Первые опыты строительства общественных зданий в готичес­ком стиле в Москве также связаны с именем Бакарева: совместно с архитектором И.Л. Миро­новским он построил главный корпус Синодальной типографии на Никольской улице (1814), схожий в своём декоративном оформлении с нашим храмом. И вполне справедливо эти два памятника русской архитектуры, построенные А.Н. Бакаревым, считаются хрестоматийными произведениями русской псевдоготики начала XIX века.

Алексей Никитич прожил сравнительно не­долго, но память о нём продолжает жить в его творениях. Он навсегда увековечил своё имя, со­здав неповторимый храм, ставший одной из главных достопримечательностей будущего города Ивантеевки и центром его духовной жизни.

Вантеевская церковь стала первой значитель­ной постройкой А.Н. Бакарева и, как показало время, главным творением его жизни. Архитекту­ра храма выдержана в излюбленном с середины XVIII века стиле классицизма с элементами псев­доготики. Чёткая геометрия форм, красно-кир­пичная кладка стен, чередующаяся с элементами белого камня, образуют богатый архитектурный декор и придают церкви торжественный и на­рядный вид. Крестчатый в плане храм завершён низкой глухой ротондой и куполом с люкарнами; соединён с двухъярусной колокольней, увенчанной так же, как и храм, каменным шпилем. Зда­ние церкви, ставшее памятником архитектуры, замечательно насыщенностью и разнообразием архитектурных и декоративно-художественных форм. Из нескольких типов окон выделяются стрельчатые, трехлопастные и фигурные. Выразительны карнизы большого выноса на массив­ных кронштейнах и гротескный рисунок люкарн.

Наряду с «готическими» мотивами в разработке стен использованы тонкие полуколон­ны коринфского ордера и порталы с висячей «гирькой». Несмотря на небольшие размеры церкви, архитекто­ром были сделаны хоры, или балкон, на которых обычно размещались пев­чие или представители высших слоев общества, предпочитавшие молиться отдельно от простого народа.

По ступенькам в правой части хра­ма и сейчас можно спуститься в хо­лодный сырой туннель, который под центральной частью церкви расши­ряется, образуя небольшое под­вальное помещение, а затем снова сужается. Этот подвал под церковью предназначался для техничес­ких и хозяйственных целей  (там располагались духовые печи для обогрева церкви).

Строительство, которое кури­ровал сам Алексей Никитич, дли­лось долгих пять лет.  К весне 1808 г. здание однопрестольной церкви с двухъярусной  колокольней было отстроено и освя­щено в честь Всемилостивого Спаса.

Прихожанами храма были фабричные крепостные кре­стьяне и приписные рабочие, привезённые Баташёвыми из разных мест для работы на фабриках. Спасская церковь стала центром застройки будущего города Ивантеев­ки: поселение отстраивалось и разрасталось во­круг духовной святыни — местные жители сели­лись вблизи своего храма.

Баташёвы

Фамилия купцов Баташёвых происходит от тульского крестьянина — кузнеца Степана Бата (или Батача) и его сыновей. Они были непревзойденными мастерами, потому что получали большое количество заказов на выполнение самых разнообразных, порой сложных, изделий. Это дало возможность Баташёвым накопить капитал и завести свое производство: железоплавильные горны в разных селах в окрестностях Тулы. Потом они освоили чугунолитейное дело. В 1760-х годах Баташёвы получили звание купцов. В конце XVIII и, особенно в первой половине XIX, века Баташёвы стали богатейшими промышленниками Российской Империи, уступая лишь Демидовым и Яковлевым. Они имели железоплавильные и железоделательные, а также чугунолитейные заводы почти во всех губерниях европейской части России. Баташёвым принадлежали заводы: тульские — изверский, медынский; калужские — песоченский, серенский; владимирский — гусевский; тамбовские — виндреевский, унженский; нижегородские — еремшинский; рязанский — сынтульский и множество других.

В 1763 году эти промышленники получили право продавать свои изделия во всех российских городах. Баташёвы оперативно изучали потребности внутреннего рынка и быстро перестраивали свои производства на выпуск изделий, имеющих большой спрос. Большие прибыли приносили и военные заказы на производство разного вида оружия и вооружений. Кроме работы в металлургической промышленности, Баташёвы скупали мельницы, мукомольные и полотняные заводы.

Для наиболее предприимчивых представителей этой фамилии не существовало никаких законов и указов правительства. Баташёвы нарушали запрет на покупку крепостных крестьян и приобретали их тысячами. Собирали беглых и безжалостно эксплуатировали их, отчего среди баташовских работников была очень высокая смертность.

Династия Баташовых была очень обширной. Наиболее удачливые и богатые из них в конце XVIII века сумели получить дворянское звание. Первым его получил Александр Степанович Баташёв. Он же стал первым из своего рода, кто занялся благотворительностью. А.С. Баташёв создал фонды и приюты для обедневших и обездоленных людей, для малолетних преступников, брошенных детей, создал даже приюты для животных и птиц.

В 1783 г. Иван Родионович и его брат Андрей Баташевы получили дво­рянство и в том же году поделили между собой семейное хозяйство, доставшееся им в наследст­во от отца в 1754 г. Заводы Баташёвых выпуска­ли свыше 10% металла в России и 50% металла и изделий из него в европейской части России. К Ивану Родионовичу отошли железоделательные и чугунолитейные заводы с центром производст­ва в Нижегородской губернии. С 1800 по 1821 г. предприятия И.Р. Баташёва постепенно перепро­филировались на выпуск бытовых товаров и оборудования для промышленности: паровых ма­шин, литой стали, ножниц для резки чугуна и пр. Благодаря грамотному руководству производст­вом и внедрению изобретений, сделанных заводскими мастерами, продукция заводов Бата­шёва являлась одной из наиболее качественных в стране и насчитывала свыше 85 наименований.

Сёла Вантеево и Копнино и три фабрики в них с 1775 по 1791 год  принадлежали дворянину Александру Филипповичу Угримову. В 1791 году Иван Родионович Баташёв и его жена Елизавета Осиповна (Иосифовна) (1759-1833), будущая устроительница Спасского хра­ма, приобрели селения Вантеево и Копнино с фабриками (где было три производства: полотняное, бумажное и обойное) и владели ими до 1831 года. Елизавета Осиповна была дочерью купца 1-й гильдии О. Я. Москвина.

Продолжая руководить крупным заводским производством, Иван Родионович передает управле­ние подмосковным имением Вантеево-Копнино с фабриками своей жене. Елизавета Осиповна владела также соседним селом Богослово. Писчебумажная фабрика выпускала 22 000 стоп писчей, оберточной и обойной бумаги в год.

Супруги Баташёвы, по-видимому, давно решили построить в селе Вантееве храм, потому что, как можно предположить, они часто приезжали сюда на летний отдых. Окрестная природа была чудесной, вода в реке Уче — кристально чистой. Супруги уже построили для себя на ее берегу двухэтажные дома, в которых, предположительно, родился писатель и актер И.Ф. Горбунов.

(Об этом говорит надпись на фотографиях, хранящихся в Государственном архиве литературы и искусства.) К этому времени первый в селе деревянный храм, построенный еще в 1748 г. Прасковьей Васильевной Евреиновой в честь Казанской иконы Пресвятой Богородицы, обветшал. Елизавета Осиповна решила построить рядом со старой новую каменную церковь. Для этого Баташевы  пригласили архитектора А.Н. Бакарева.

Для устройства пола на паперти и в притворе вантеевского Спасского храма были использова­ны чугунные половые плиты, выплавленные в 1803 г. на одном из принадлежащих Ивану Родионовичу железоделательных заводов в Выксе. Последняя уцелевшая от той эпохи плита разме­ром 50×50 см сейчас хранится в Пушкинском краеведческом музее.

Баташевы создавали больницы, приюты, бесплатные столовые, помогали возводить Большой театр и даже зоопарк на Пресне.  Венцом жизни Ивана Родионовича можно назвать построенный им в 1798-1802 гг. для своей семьи по проекту Р.Р. Казакова в Москве, на Таганском холме, знаменитый баташевский дворец. Она сущест­вует и по сей день и является выдающимся памятником эпохи классицизмав, в ней теперь размещается Яузская больница.

Иван Баташев вел строительство на собственные средства и с истинно фамильным размахом, скупив участок в шесть переулков – это было одно из самых больших частных владений в старой Москве. О доме говорили: «Что только может выдумать хороший зодчий, то все найдется в архитектуре этого роскошного барского здания». Есть версия, что уже тогда Баташев намеревался подарить его любимой внучке, и Таганная улица украсилась памятником «сказочным по архитектуре и красоте», который не обходил и не обходит вниманием ни один путеводитель.

Много лет спустя в этом дворце искали потайные ходы. Игнатий Стеллецкий, археолог, искавший библиотеку Ивана Грозного, обследовал этот дом после революции. Обнаружились каземат с двумя скелетами, один из которых был прикован к стене, а также многочисленные ниши в стенах, являвшиеся, по мнению Стеллецкого, каменными мешками. Однако имеются объяснения и на сей счет — это могли быть узники времен нашествия Наполеона.

изображения не найдены

В 1812 году хозяину пришлось спешно покинуть свое владение — в его дворце устроил себе резиденцию наполеоновский маршал Иоахим Мюрат, чьи войска первыми вошли в пустую Москву. Ставка Мюрата спасла баташевский дворец от пожара. Когда пламя разгорелось около Яузского моста, французские солдаты вместе с русскими отстояли дворец. Баташев же оставил в доме всю челядь и приказчика, который подробно описывал ему в посланиях все, что происходит во дворце. А непрошеные гости не церемонились. Расположившись на постой, они потребовали ужин и постель. В доме нашлась одна сайка, которую отдали Мюрату, а остальным — ничего.

Легенда гласит, что из уважения к знаменитому генералу М. А. Милорадовичу, приходившемуся Баташеву родственником, Мюрат нарушил приказ Наполеона и не взорвал усадьбу после своего ухода – она была единственной в Москве, уцелевшей в пожаре 1812 года. Однако не пощадил соседнюю Симеоновскую церковь, только что отстроенную на деньги Баташева. Да и самому дому был нанесен такой ущерб, что хозяин, вернувшись, потратил 300 тысяч рублей серебром на его восстановление.

Иван Родионович владел заводами в Тамбовской, Владимирской и Нижегородской губерниях, а также огромными лесными массивами. В имениях И.Р. Баташова работало 17 тысяч крестьян и работных людей. Иван Родионович имел сыновей, но они у него умерли рано. Умерла и первая его жена. От сына Ивана осталась девочка Дарья. Иван Родионович воспитывал ее вместе со второй женой Елизаветой Осиповной. Когда Дарья выросла, то дед отдал ее в 1817 году замуж за генерала, участника Отечественной войны 1812 года, Д.Д. Шепелева, чей портрет украсил Военную галерею 1812 года в Зимнем дворце, а имя было занесено на мемориальную плиту в галерее храма Христа Спасителя. Его далекий предок, немец Шель, прибыл в Россию на службу еще к Дмитрию Донскому, а сам генерал Шепелев участвовал в знаменитых сражениях при Тарутино, Малоярославце и селе Красном, где ход Отечественной войны был переломлен, и началось изгнание Наполеона из России.

Иван Баташев прожил 90 лет, оставив свое огромное состояние вместе с московским домом на Яузе и Выксунскими заводами любимой внучке Дарье Ивановне. Приданое Дарьи Баташевой не имело себе равных. После кончины ее деда в 1821 году генерал Шепелев получил и этот московский дом, отныне именуемый Шепелевским. Генерал был очень хлебосольным хозяином, угощавшим тут на своих зимних обедах всю Москву, а в 1826 году у него останавливался посол Великобритании герцог Девонширский, приехавший на коронацию Николая I. Шепелев же стал управляющим Выксунских заводов, где сумел модернизировать производство, но не смог остановить надвигавшийся крах. После его смерти в 1841 году и разорения Шепелевых опекуном был назначен полковник В. А. Сухово-Кобылин (отец известного писателя), установивший на заводах новое управление. Дочь Шепелевых Анна вышла замуж за князя Льва Голицына, и дом оставался в их владении. После смерти хозяев усадьбу в 1876 году выкупил город под больницу для чернорабочих.

Иван Родионович Баташёв имел характер твердый, постоянный, ум наблюдательный, рассудок здравый, хотя не пылкий. Обдумав что-либо основательно, он принимался за дело и оканчивал его, несмотря ни на какие затруднения. Сердце его легко раскрывалось человеколюбию и чувствованиям дружбы и благодарности. В домашней жизни он любил мир и тишину, оттого на вещи неважные смотрел сквозь пальцы. Не получив тщательного воспитания, он заменял оное любовию к чтению, читал с выбором и пользою, покровительствовал наукам и художествам. Был бережлив, но жил всегда без скупости, не жалел тратить важных сумм на дельное.  И еще одно. Иван Родионович любил все русское и позволял своим художникам изобретать, делать пробы и опыты для достижения совершенства.

Красота баташевского чугунного литья была непревзойденной. В Выксунском музее поражает литой горельеф — копия «Тайной вечери» Леонардо. На их заводах, в основном, в Сноведи, в то время были изготовлены фигурные фонтаны для Театральной и Воскресенской площадей Москвы, винтовые лестницы для Строгановской церкви в Нижнем и для Арсенала Московского Кремля, ворота и решетка для московских Провиантских складов и чугунные напольные плиты для церкви Всех Скорбящих Радость, что на Ордынке.

А верхом совершенства были фигуры для московской Триумфальной арки, включая летящую вздыбленную шестерку коней, запряженных, кстати, в настоящую колесницу, которая способна катиться и поворачиваться…  Да и по всей России несутся, постукивая по рельсам чугунным, колеса, отлитые в Выксе на бывших баташевских заводах…

Иван Родионович Баташев скончался 28 января 1821 года. Отзывы об Иване Родионовиче свидетельствуют, что был он хотя и «не без хитрости», но человеком скромным, честным и добрым, ведь недаром же, когда он умер, рабочие его заводов поставили ему на свои деньги надгробный памятник с надписью «Отцу-благодетелю от детей-подданных». Место его погребения, увы, не сохранилось. В советское время его могилу раскопали, косточки разбросали, а само место сравняли с землей. От величественной гробницы не осталось следа. Не так давно могильную плиту, уже растрескавшуюся, добрые люди случайно нашли на баташевском заводе под каким-то станком, куда ее подсунули, чтоб не качался. Теперь она хоть и не на своем месте, но в музее…

Наша молитвенная память и благодарность за­водчикам и фабрикантам Баташёвым, которые своим тщанием и усердием подарили для всех последующих поколений ивантеевцев дом Бо­жий. Возведённый храм стал для сельчан настоя­щим духовным и просветительским центром.

Первым настоятелем новопостроенной Спас­ской церкви стал Василий Георгиевич Янушев. Он родился в 1767 г. в семье сельского дьячка. После окончания курса Калужской семинарии 29 августа 1785 г. был определён на должность дьячка Знаменской церкви в селе Ховрине Московской округи, а 28 января 1791 г. посвящён в дьяконы и назначен на служение в Сретенскую церковь села Кудрина Московской округи. 3 фев­раля 1792 г. Преосвященнейшим Серапионом, епископом Дмитровским, был рукоположен в священники этой же церкви. Указом от 12 ап­реля 1801 г. отца Василия переводят в Спас­скую церковь. Он наблюдает за ходом строительства храма и становится его первым настоя­телем.9 января 1820 г. батюшку наградили кре­стом на Владимирской ленте с надписью «побе­ды русского оружия в Отечественной войне 1812 г.». В 1831 г. отца Василия избрали духов­ником Московской округи. Батюшка с матушкой Натальей Фёдоровной имели трёх детей: Ма­рию, Екатерину и Александра, который продолжил семейную традицию, впоследствии окончив Московскую семинарию. Прослужил первый на­стоятель в Спасском храме 24 года, вплоть до своей кончины, последовавшей в 1832 г.

После смерти отца Василия приход Спасского храма принял Никифор Ильич Путилин. Он ро­дился в 1788 г. в семье пономаря. По окончании богословского курса в Сергиево-Лаврской се­минарии 9 декабря 1814 г. Преосвященнейшим архиепископом Августином рукоположен в свя­щенника и направлен служить в храм Рождества Христова в подмосковное село Черкизово.

20 июля 1832 г. Высокопреосвященнейшим митрополитом Филаретом переведён в Спас­скую церковь. С 1822 г. исполнял обязанности благочинного округа, а с 1824 по 1832 г. совме­щал их с должностью «попечителя о бедных духовного звания». 28 января 1835 г. был опреде­лён духовником округа. В семье батюшки Никифора и матушки Анны Михайловны (род. в 1798 г.) было трое детей: старший сын Николай учился в Московской семинарии, дочь Олимпиада бы­ла обучена чтению и письму, а младший сын Ва­силий получал знания в Спасо-Андроньевском уездном училище. Отец Никифор организовал первую в Вантееве церковно-приходскую школу для крестьянских детей, и сам в ней преподавал. У него учился наш земляк — писатель и актёр Иван Фёдорович Горбунов, родившийся 22 сентября 1831 года в селе Вантеево и крещенный 25 сентября в церкви на Копнинской бумажной фабрике, которая сейчас известна как церковь иконы Смоленской Божией Матери. Священник обратил вни­мание родителей на природные дарования Вани, ставшего впоследствии писателем, замечательным рассказчиком и артистом. Иван Горбунов был знаком с известными литераторами XIX века, такими, как: Л.Н. Толстой, А.Н. Островский, И.С. Тургенев, Ф.М. Достоевский, А.П. Чехов и другими. По воспоминаниям знавших его, Горбунов был очень отзывчивым человеком, участвовал в благотворительных делах «в пользу гимназистов, студентов». Не раз он помогал родному селу, своей школе.

Семья была большая: брат Орест, сестры Елизавета и Капитолина. Из писем вырисовывается картина исключительно теплых семейных отношений, проникнутых благоговением перед родителями. Приняв, например, решение поступать на службу в Александринский театр, Иван Федорович пишет родным 22 апреля 1855 года: «Прошу у Вас и у маменьки благословения на большое и серьезное дело. Маменька помолится обо мне Преподобному Сергию, и я уверен, что дело кончится прекрасно… Ваш покорный сын и преданный друг». Видно, что отец был образованным, просвещенным человеком для того времени, и сын делился с ним новостями своей жизни. Иван Горбунов поступает в Императорский Александринский театр, в котором прослужил 40 лет, сыграл 54 роли, получил полное признание на сцене. Не случайно в 1887 году ему была назначена пенсия как артисту I разряда. Кроме того, он был удостоен «Золотой медали на ленте «Ордена Святого Станислава».

Многие герои рассказов Горбунова любят родную природу и родной край, как любил это и автор, никогда не забывавший о своей малой родине. Главным же местом, куда тянулся Иван Фёдорович, было Вантеево. Свою любовь к родному краю он подтверждал делами: несколько раз присылал книги в сельскую школу, где обучалось тогда 50 детей, дарил книги священнику и сельчанам (учитель писал: «…чуть ли не в каждом доме имеется твой дар и с ним память к тебе»), принимал участие в украшении храма, хлопотал о награде священнику – о «крестике» за его 20–летнюю службу в селе Вантеево.

Какие места, связанные с Горбуновым, сохранились в нашем городе? — Церковь иконы Божией Матери, дом фабриканта Лыжина, сельские улицы, по которым гулял Горбунов: Новая Слобода, улица Карла Маркса, Трубниковская и почти совсем уничтоженная Рощинская. Особенно любил Иван Фёдорович старый сад. Сейчас его остатки можно видеть между церковью и улицей Садовой за КДЦ «Первомайский». Сохранились два дома в Детском проезде (правда, в плачевном состоянии).

Иван Фёдорович Горбунов прожил очень интересную жизнь. Кроме многих актёров и писателей, он был знаком с композиторами, художниками. Известно, что Иван Фёдорович — глубокий знаток русской песни — был замечен великим русским композитором Модестом Петровичем Мусоргским, посвятившим Горбунову фортепианную пьесу«В деревне». А Горбунов сообщил композитору музыкальную тему, которая использована в опере «Хованщина» в песне Марфы «Исходила младешенька». Приметы родного края есть во многих рассказах И. Ф. Горбунова. Малая родина занимает в них такое же место, какое занимало в его сердце.

В 50-х годах XIX века на Копнинской бумаж­ной фабрике случился пожар, от которого силь­но пострадала и Спасская церковь. Огонь унич­тожил крышу, купол и все внутреннее убранство храма. Строителям пришлось возводить многострадальную церковь практически заново. Старались ли они восстановить первоначальный вид храма и достигли ли этого — мы, к сожалению, не знаем.

После постройки храма на прицерковной территории постепенно стали появляться захо­ронения — прежде всего первых настоятелей и членов их семей. Со временем вокруг храма сформировалось небольшое кладбище.

Прослужил отец Никифор в Спасской церкви 26 лет.

В 1858 г., после кончины батюшки, его сменил Иоанн Васильевич Озерецковский — священник и педагог. Во иерея он был рукополо­жен в 1853 г. К большому сожалению, пожар уничтожил архивные документы этого периода. Единственным, но богатым источником инфор­мации о батюшке являются сохранившиеся пись­ма И.В. Озерецковского к его другу И.Ф. Горбу­нову.

В рассказе «Канун Рождества» И.Ф. Горбунов так описывает своё любимое се­ло: «На пригорке, окружённом сосновым лесом, стоит село Копнино… Большая церковь ста­ринной архитектуры обнесена вековыми липа­ми; барский каменный дом стоит без жилья. Село старинное… Грамотных в селе очень мно­го; есть даже начётчики… Просвещение в селе и в окружности насадила и укрепила старушка помещица Елизавета Осиповна. Она любила благолепие храма Божьего и имела свой хор из дворовых людей…»

Как видно из письма отца Иоанна к И.Ф. Гор­бунову за октябрь 1876 г., батюшка тоже любил Вантеево и свою церковь: «Храм мой, благолепие которого составляет для меня единственную утеху и к благолепию коего нашёл в вас, добрый Иван Фёдорович, также христианского ревнителя, молитвы Царицы Небесныя, великия Ходатаицы — видимо благоукрашается и обогащается. Снаружи храм так хорош, со вкусом выкрашен Лыжиным, что по общему отзыву как прихожан, так и посетителей сторонних, один из лучших в уезде. Теперь святыня наша похожа на монастырь».

Известно, что после окончания Отечествен­ной войны 1812 г., завершившейся славной по­бедой русского оружия, многие новопостроен­ные в России храмы освящались в честь Смолен­ской иконы Пресвятой Богородицы, перед кото­рой молился фельдмаршал М.И. Кутузов и про­сил благословения для русской армии перед ре­шающим Бородинским сражением. В Спасской церкви хранился местночтимый образ Смолен­ской иконы Божией Матери. Эта особо почитавшаяся Богородичная икона была Покровительницей вантеевской земли. Именно поэтому праздник Смоленской Одигитрии — 28 июля (10 августа) — отмечался в Спасском храме с такой же торжественностью, как престольный.

Отец Иоанн Озерецковский внёс большой вклад в дело развития народного просвещения на селе. С 1872 по 1879 г. в Вантееве при Спас­ском храме трудами батюшки была организова­на и открыта церковно-приходская школа, кото­рую ежегодно посещали 50-60 детей из семей крестьян и рабочих. Учительствовал в ней сам отец Иоанн, отличавшийся хорошими знаниями истории, литературы и искусства. Неоценимую помощь в этом благородном деле оказывал свя­щеннику И.Ф. Горбунов, присылавший по прось­бам батюшки учебные и канцелярские принад­лежности, книги церковного содержания, учеб­ники и сочинения русских писателей, в том чис­ле и свои произведения. Иван Фёдорович жил в Петербурге, поэтому его посильная помощь для школы доставлялась в село через московского купца Александра Ивановича Лыжина — владель­ца тонкосуконной фабрики в Вантееве. Отец Ио­анн и дети благодарили И.Ф. Горбунова и горячо молились за своего благодетеля. Почти в каждом вантеевском доме появились книги. Детей в шко­ле становилось всё больше.

Из писем священника вырисовывается его об­раз — человека высоких нравственных качеств, высоких требований к людям. «Я свято чту твоё завещание: быть народным учителем — святое дело», — пишет он Горбунову. И ещё: «По твоему слову, я было предложил причту и церковному старосте устроить при церкви училище без­платно для бедных детей».

С 1871 г. владельцами суконной фабрики в Вантееве и содержателями сельской церкви были купцы Лыжины. Семейное производство переда­валось по наследству от отца Ивана Тимофеевича к сыну Александру Ивановичу, а затем к внуку Владимиру Александровичу (в 1918 г. фабрика была национализирована). Эти предприниматели на протяжении почти полувека были связаны с Вантеевом, и приходским священникам прихо­дилось сотрудничать и считаться со взглядами храмоздателей.

К 1870-м гг. Спасская церковь всё ещё оста­валась холодной, летней, поэтому зимой бого­служения в ней совершались только по большим праздникам. Отец Иоанн неоднократно обра­щался с просьбами к А.И. Лыжину об установке в храме отопительных печей, чтобы обезпечить тёплые, комфортные условия для проведения регулярных служб. Александр Иванович выделил необходимые средства для строительства духо­вых печей для обогрева церкви. Печи были поставлены в подвале, от них в церковь проходил согретый воздух, пол был тёплым. Торговый дом купцов Лыжиных финансировал и отопление храма: первоначально печи топили дровами, но уже в конце XIX века перешли на уголь. По окон­чании устройства печей принимать проделанную работу из Москвы приехал и сам А.И. Лыжин с семейством, и представители Московской ду­ховной консистории. Отцом Иоанном был от­служен торжественный благодарственный моле­бен во здравие благотворителя Александра Ива­новича и всех присутствовавших.

В 1879 г. отец Иоанн покинул Спасский храм, в котором прослужил 21 год, но всегда надеялся вернуться в полюбившееся ему село и просил И.Ф. Горбунова при случае содействовать в этом: «Если я поступлю на место, то всегда готов поменяться местами на Вантеево» (из письма за октябрь 1882 г.).

После отъезда отца Иоанна на вантеевский приход был назначен молодой батюшка — Григо­рий Стефанович Станиславлев.

Новый настоятель Спасского храма родился в Московской губернии в 1857 г. в семье священ­ника. В 1879 г. Преосвященным Амвроси­ем, епископом Дмитровским, «произведён и ру­коположен в священники ко Спасской церкви». С 1880 г. в новой земской школе села Вантеева ра­ботал в должности законоучителя. Свя­щенник Григорий Стефанович и матушка Елиза­вета Васильевна воспитали четверых детей: Николая, Константина, Сергея и Елизавету — и дали им хорошее об­разование. Дети росли в дружной, интеллигент­ной семье. Отец Григорий был тоже дружен с И.Ф. Горбуновым, встречался с ним и принимал его у себя дома. Сыновья батюшки Григория продолжили про­светительскую деятельность отца. В  начале 1920-х гг. Николай Григорьевич Станиславлев был директором Ивантеевской школы № 1, но рано скончался. Константин Григорьевич пере­ехал в Пушкино, где преподавал долгие годы вместе со своей супругой Лидией Акинфовной.

Сын отца Григория, Сергей Григорьевич, в 1900 г. окончил Донское духовное училище, в 1906-м – Московскую духовную семинарию и женился на дочери священника Знаменской церкви в селе Перово Николая Петропавловского, Александре. Несколько лет он был преподавателем, а в 1910 г. был рукоположен во диакона к одному из храмов в Сергиевом Посаде, затем перешел служить в Москву, в домовый храм при Вдовьем доме. После революции, когда начались гонения на Русскую Православную Церковь, он некоторое время служил в Вознесенском монастыре, затем в 1921 г. в Спасской церкви в селе Тешилово Клинского района Московской области, а с 1924 г. – в храме Рождества Богородицы во Владыкино. Был возведен в сан протодиакона. В 1937 г. был арестован и по ложному обвинению был отправлен в составе большого этапа на Дальний Восток. Протодиакон Сергий Станиславлев скончался от голода в Амурлаге 16 ноября 1942 г. Определением Священного Синода от 27 марта 2007 г. причислен к лику Святых http://www.rpb-v.ru/pokr_li.html.

Дочь Елизавета в 16 лет была выдана замуж за Виктора Петровича Горитовского — будущего священника Спасской церкви.

Постепенно расширялась территория при­церковного кладбища. К концу XIX века его пло­щадь составляла «57 саженей в длину и 30 саже­ней в поперечнике», или 121 х 64, 9 м.

Батюшка Григорий прожил недолгую жизнь и умер в 1905 г., прослужив в храме 26 лет. Около стен Спасской церкви находится семейное захо­ронение священников Станиславлевых — отца Стефана, отца Григория и его матушки Елизаветы. Следующим настоятелем храма стал зять Григо­рия Стефановича — молодой батюшка Виктор Петрович Горитовский.

Ба­тюшка Виктор прослу­жил в Спасской церкви 17 лет. Вся его пастыр­ская жизнь так же, как и у отца Григория Станиславлева, была непо­средственно связана с Вантеевом и его храмом.

Нищета и разруха, вызванные Гражданской войной, привели летом 1921 г. к великому голо­ду, которого Россия еще не знала. Согласно по­становлению ВЦИК от 23 февраля 1922 г. все местные Советы должны были произвести изъя­тие «из церковных имуществ, переданных в поль­зование групп верующих всех религий по описям и договорам, драгоценных предметов из золота, серебра и камней» с последующей передачей в фонд помощи голодающим. Но не судьба милли­онов страдающих от голода людей безпокоила новую власть, а стремление уничтожить Русскую Церковь как социальный институт, чтобы навсег­да сломить волю православного народа. Эта ко­щунственная кампания должна была нанести мощный удар по Церкви, дискредитируя её мо­рально и уничтожая физически. Начиналась ве­ликая Голгофа Русской Православной Церкви.

Насильственная кампания по изъятию церков­ных ценностей под предлогом помощи голодаю­щим Поволжья началась в Московской губернии в начале 1920-х гг.

Драма произошла 6 мая 1922 г. при конфиска­ции церковного имущества из Спасского храма. Восстановить печальные события того дня уда­лось по воспоминаниям сыновей отца Виктора — Валентина и Владимира Горитовских, знавших эту историю из рассказов матушки Елизаветы Григо­рьевны. Прибывшие в Ивантеевку экспроприа­торы во главе с товарищем Цурковским встрети­ли отпор верующей общины и нежелание под­чиниться безбожникам, безцеремонно прервавшим Божественную Литургию. Отец Виктор про­сил ворвавшихся в алтарь красноармейцев раз­решить ему дослужить Литургию. Конфисковать церковные ценности экспроприаторам не уда­лось, потому что верующие встали на защиту своего храма. Чекисты начали избивать прихожан. Отец Виктор остановил начинающееся кровопролитие, уговаривая всех успокоиться и разой­тись с миром. Чекисты собирались арестовать священника, но прихожане заступились за свое­го пастыря и не позволили его забрать, собрав народ колокольным звоном. Смиренный батюш­ка убедил безбожников приехать за ним вече­ром, когда всё успокоится и народ разойдётся по домам. Чекисты отступили.

Вечером того же дня на пороге дома, где жил отец Виктор, вновь появились представители уездной комиссии по изъятию ценностей.

Представители Московской уездной комиссии 6 мая 1922 г., приняли из Спасского храма ценности для передачи в Гохран. Закончив изъятие, сотрудники ВЧК забрали с собой отца Виктора и двух мирян — Кузовкова и Шорникова (их имена неизвестны), которые, по всей видимости, самым активным образом противились безбожникам.

После ареста матушка поначалу не знала, где находится её супруг. Затем выяснилось, что со­держат отца Виктора под стражей в Бутырской тюрьме. Заключение было для батюшки недол­гим. Отца Виктора убили в тюрьме без всякого следствия и суда. Через две недели после ареста 21 мая 1922 г. в Спасский храм привезли закрытый гроб. Чекисты утверждали, что батюшка скончался от болезни, но открывать на похоронах крышку гроба запретили. Ни ма­тушка, ни прихожане поверить в такую скоропо­стижную смерть не могли. По воспоминаниям старожилов, ночью во время чтения Псалтири над усопшим, прихожане, воспользовавшись мо­ментом, когда охранявший гроб красноармеец задремал, открыли крышку и увидели, что голова покойного батюшки прострелена.

Отпевали безвинно убиенного пастыря в Спасском храме на следующий день, 22 мая, и захоронили около южной стены родной церкви, рядом с могилой тестя, священника Григория Станиславлева. Это было одно из последних за­хоронений на прицерковном погосте.

О дальнейшей же судьбе двух аресто­ванных вместе с отцом Виктором прихожан, уроженцев Вантеева, до сих пор пока ничего не известно. Из заключения они так и не вернулись и разделили печальную участь миллионов людей, невин­но пострадавших от большевистского террора. Остаётся только добавить, что Кузовков (по отче­ству — Васильевич) был старшим братом Павла Васильевича Кузовкова, будущего новомученика ивантеевского. Про мирянина Шорникова известно лишь, что его жена Анна Ивановна Шорни­кова долгое время работала в храме просвирницей.

Серьёзные испытания

Протоиерей Аркадий Александрович Машков, возглавивший приход Спас­ского храма после отца Виктора, по­жалуй, в самый тяжёлый период, ро­дился 20 февраля 1881 г. в деревне Пруссы Ко­ломенского уезда Московской губернии в семье священника. Своё служение в ивантеевском Спас­ском храме отец Аркадий начал в 1923 г. За его пастырской деятельностью постоянно следила во­лостная милиция и писала доносы в Управление Московской уездной милиции при НКВД РСФСР.

В апреле 1934 г. отца Аркадия перевели в другой храм. Здесь, в поселке Сосновый Бор (ныне — в черте посёлка Обухово Ногинского района), священника окончательно арестовали 11 января 1937 г. и при­влекли к уголовной ответственности «за контрре­волюционную агитацию».

В наше время он был реабилитирован в соот­ветствии со ст. 5 Закона РФ от 18 октября 1991 г. «О реабилитации жертв политических репрес­сий».

Безстрастные документы свидетельствуют о первой попытке закрытия Спасского храма в 1928-1929 гг. Храм предполагалось переоборудовать уже не под ясли, а под фабричный клуб. Православная община верующих мужественно отстаивала свою род­ную церковь. 4 июня 1929 г. уполномоченные от ивантеевской приходской общины И.Р. Варыгин и В.А. Домнин подали специальное заявление в Моссовет с просьбой оставить Спасский храм в пользовании верующих.

Удалось собрать свыше 950 подписей право­славных людей, радевших о спасении своей церкви (почти половина всей численности насе­ления посёлка!), и приложить эти подписи к тек­сту заявления. Соборная молитва тех мужествен­ных людей помогла отстоять родной храм и про­длить в его стенах духовную жизнь ещё на не­сколько лет.

Новомученики ивантеевские

В марте 1937 г. из Тверской области в Ивантеевку приезжает новый батюшка — будущий священномученик митро­форный протоиерей Александр Анд­реевич Вершинский. Отец Александр родился 6 марта 1873 г. в селе Кунганово Старицкого уезда Тверской губернии в семье дьякона.

Нелёгкий жизненный путь, указанный Госпо­дом, привёл тверского батюшку в Спасский храм, чтобы в будущем прославить новомучеником ивантеевским — святым покровителем города Ивантеевки. Всего неполных девять месяцев ус­пел прослужить батюшка в Спасской церкви: 21 ноября 1937 г. его арестовали по обвинению в организации при храме контрреволюционной группы. Из материалов дела видно, что служил отец Александр с особым старанием. Батюшка устра­ивал торжественные службы в праздничные дни, часто говорил проповеди, чем быстро завоевал любовь среди прихожан. На службах он призы­вал верующих чаще ходить в храм. Василий Васи­льевич Варыгин на допросе называет священника наставником.

Дьякон Якиманский рассказывал следовате­лю: «В апреле месяце в доме гражданина Суслина (бывшего кулака) Вершинский, обращаясь к посторонним, говорил: «Празднования надо участить и сопровождать крестными ходами, этим мы больше привлечём на свою сторону верующих…»

Трудно себе представить, что упоминание в проповеди истории библейского царя Давида и византийского царя Константина, старание избе­жать столкновений с комсомольцами во время крестных ходов, сетование на строгость властей к священству стали причиной гибели священни­ка. Гибели телесной, но не духовной. Это видно из материалов его дела, которое хранится в Госу­дарственном архиве РФ. По правилам ведения допроса Александр Вершинский заверял свои ответы следователю собственной подписью.

Подписью были заверены слова, свидетельст­вующие о его верности Церкви и Господу. Он не отрёкся от Православия.

23 ноября 1937 г., через два дня после ареста батюшки, сотрудники НКВД забрали двух мирян, близких по духу отцу Александру прихожан: председателя церковного совета храма Павла Васильевича Кузовкова (1875-1937) и бывше­го секретаря ревизионной комиссии при цер­ковном совете Николая Ивановича Копнинского (1876-1938).

Заключённые в Та­ганскую тюрьму отец Александр Вершинский и Павел Васильевич Ку­зовков после недели допросов на скором суде тройки НКВД СССР 1 декабря 1937 г. были обвинены в орга­низации контрреволю­ционной деятельности и приговорены к расстре­лу. Через неделю, 8 декабря 1937 г., отец Александр и Павел Кузовков были расстреляны и похоронены в общей безве­стной могиле на полигоне НКВД «Бутово» под Москвой.

Николая Копнинского приговорили к восьми годам заключения в исправительно-трудовом ла­гере. 15 марта 1938 г. он умер в ИТЛ в г. Мариинске Кемеровской области.

Определением Святейшего Синода от 22 февраля 2001 г. Собор Новомучеников и Исповед­ников Российских, пострадавших за веру Хрис­тову в XX веке, пополнился именами священномученика Александра и мученика Павла, а 17 ию­ля 2001 г. сонм новых Святых был дополнен именем мученика Нико­лая. Первая служба, по­свящённая их памяти, торжественно прошла в Смоленском храме 24-25 декабря 2001 г. От­ныне день 8 декабря (по нов. стилю) стал особым праздником прихода.

На иконе ивантеев­ских мучеников, напи­санной сергиево-посадскими иконописцами к прославлению, священномученик Александр, как настоятель, в левой руке держит уменьшен­ную модель Спасского (Смоленского) храма, благочестивыми прихожанами которого были мученики Павел и Николай — коренные жители Ивантеевки. Наши исповедники храмы душ своих уподобили храмам Божьим, за что и получили в награду от Бога безценные мученические венцы. На крови великого сонма Новомучеников возрождается Русская Православная Церковь.

Память священномученика Александра и мученика Павла соверша­ется в день их смерти — 8 декабря, а также, как и память мученика Николая, в день празднования Собо­ра Новомучеников и Исповедников Российских — 7 февраля, если этот день совпадает с воскресным днем, а если этот день с воскресным днем не совпадает, то в ближайшее воскресенье после 7 февраля.

Православные верующие люди тоже пред­принимали усилия для предупреждения закры­тия Спасской церкви. Но отстаивать храм в усло­виях усилившихся гонений безбожников на Рус­скую Церковь в злополучном 1937 г. станови­лось всё труднее.

Весной 1938 г., в Великий пост, Спасский храм был окончательно закрыт местными властя­ми, и его начали «переоборудовать» под пионер­ский клуб.

В это же время, 2 февраля 1938 г., Постанов­лением ВЦИК РСФСР рабочий посёлок Иванте­евка был преобразован в город. Таким образом, новосозданный город сразу лишился своего единственного храма, который на протяжении ровно 130 лет был для ивантеевцев главным ду­ховным прибежищем в жизни.

Однако местные власти выполнять распоря­жение союзного органа не спешили. Поэтому день Смоленской иконы Пресвятой Богородицы, 10 августа, пришлось праздновать при закрытых дверях храма. Собравшиеся возле него несколь­ко сотен верующих людей со слезами на глазах возносили соборные молитвы, прося у Царицы Небесной заступления и помощи. Наверное, это был самый трогательный престольный праздник за всю историю храма, вселявший теплую надеж­ду на лучшее. К этому времени было собрано около пяти тысяч подписей в поддержку откры­тия церкви.

16 сентября 1989 г. ветхие двери храма были вновь открыты для мо­литвы. В считанные дни до праздника Рождества Пресвятой Богородицы в храме и на прилегаю­щей к нему территории был наведён посильный порядок. А сколько ещё предстояло потрудиться для возрождения православной святыни! Про­мыслом Божиим первый водосвятный молебен с акафистом Божией Матери, посвящённый Богородичному празднику и открытию храма, был от­служен 21 сентября, в день Рождения Пресвятой Девы Марии. Ощущалось молитвенное благо­словение самой Царицы Небесной: «По вере ва­шей да будет вам!»

Воспоминания прихожан об открытии храма

Приведём рассказ, относящийся к этому вре­мени, составленный по воспоминаниям старей­шей прихожанки храма Таисии Афанасьевны Марковской (в советское время она работала учителем в ивантеевской школе № 4), с допол­нениями Константина Петровича Тимофеева, Ан­ны Ивановны Токаревой и других прихожан.

«Приехали мы в Ивантеевку в 1932 году — мне было тогда 10 лет. В 1938-м храм закры­ли. В 1986 году в Ивантеевке неофициально ор­ганизовалась двадцатка верующих, куда во­шли Екатерина Афанасьевна Гусарова, Пелагея Фёдоровна Петрикеева, Елена Алексеевна Тито­ва, Константин Петрович Тимофеев, монахиня Марфа Филипповна Макурова, Лидия Алексеев­на Филитова, Лидия Ивановна Арсёнова, Анна Ивановна Токарева. Узнав, что в храме собира­ются расположить городской музей, начали хлопотать. Едва ли не каждую неделю ездили в Москву в Совет по делам религий при Совете Министров РСФСР — Гусарова, Петрикеева, Титова, Филитова, Токарева. Три года мы хлопо­тали об открытии храма. Ничего не получа­лось. Тогда обратились с заявлениями к Р.М. Гор­бачёвой, к космонавтам А.И. Иванченкову и В.В. Терешковой, к академику Д.С. Лихачёву и даже к редактору журнала «Огонёк». Обраща­лись и к городским властям. Но руководители города упорно отказывали, говорили, что ничего нам не удастся добиться.

6-7 августа 1989 года горисполком собрал жителей города, депутатов горсовета и веру­ющих в Первомайском клубе. Тема собрания: быть музею или церкви. Я была на этом собра­нии. Вышел председатель горисполкома и ска­зал, что собрание переносится на другой день. Все возмутились. Его не выпускали из зала и просили отдать ключи от храма. Там же при­сутствовал молодой прокурор, который ска­зал, что есть решение об открытии храма. Предложил нам пойти и сбить замок с дверей церкви и сказал, что ничего нам за это не бу­дет. А в Москве нам сказали: «Гоните посто­ронних из церкви, как Христос прогнал торгов­цев из храма».

10 августа был праздник Смоленской иконы Божией Матери, и мы, верующие, решили от­метить его перед закрытой церковью. Принес­ли свечи, и Константин Петрович Тимофеев на­чал читать акафист Смоленской иконе. Вся площадь перед храмом была заполнена молящи­мися. Молились со слезами».

В августе верующие еще несколько раз при­ходили к закрытому храму и читали акафист. 17 сентября будущий настоятель храма отец Иоанн Монаршек получил на руки назначение на новое место службы — в Ивантеевку. Приехал он в город 19 сентября, встретился с П.Ф. Петрикеевой и К.П. Тимофеевым. Походили вокруг закрытого храма, заглянули в забитые окна, и ба­тюшка дал Константину Петровичу благослове­ние — спилить замок. 20 сентября Константин Петрович вместе с Анной Ивановной Токаревой замок спилили. Этот замок с перепиленной дуж­кой Константин Петрович хранит до сих пор как боевой трофей.

Продолжение воспоминаний Т.А. Марков­ской: «Открыли мы дверь в храм и что увидели! На половине пола кое-где синяя с голубым плит­ка, на другой половине — песок. Доски уложены до потолка. На окнах стекол нет — забиты листами железа. Фрески сохранились только под куполом, остальные — смыли, соскребли. В ал­таре грязь и мусор. Увидели мы все это и нача­ли убирать. Работали Анна Александровна Владимирова, Анна Ивановна Токарева, Екате­рина Ивановна Засевская, все те, кто хлопотал об открытии храма, и многие-многие другие. И, когда мы приступили к уборке, вдруг откры­ваются двери и заходит батюшка — высокий, красивый молодой человек — и говорит нам: «Я ваш священник. Дайте мне халат, я тоже буду с вами работать». Это был отец Иоанн Монаршек. Он осмотрел храм и сказал, что его нужно сначала освободить. Толстые доски — метра по четыре в длину — лежали сложенные штабелями. Батюшка с Константином Пет­ровичем носили толстые доски. А мы, женщи­ны, брали те, что потоньше. Выносили мусор.

Снаружи храм зарос репейником, был зава­лен землёй и камнями на полметра. Сухой мусор сожгли. Алексей Фёдорович Титов работал трактористом. Прицеп от своего трактора он оставил во дворе церкви. Всю ночь верующие работали — очищали храм и загружали мусор в прицеп. Утром до работы Алексей Фёдорович отвёз мусор на свалку. Все были рады, что очи­стили храм от грязи и сора. Спешили, насту­пал день Рождества Пресвятой Богородицы.

21 сентября в храм уже можно было войти и начинать службы. На первый молебен Смоленскую икону Пресвятой Богородицы при­несла Пелагея Фёдоровна Петрикеева. (Эта икона и сейчас в храме, мы часто видим её на аналое.) Сплели для украшения иконы веночек из полевых цветов. Вместо подсвечников поставили тазы с песком. Прихожане ставили туда свечи. Алтарь был отгорожен. Началась служ­ба. Храм был полон народа.

Так жизнь в нашем храме постепенно стала налаживаться.

Много потрудились при восстановлении храма Алексей и Анна Тимофеевы, верующая се­мья, и многие другие. Верующие ходили по до­мам, собирали деньги на восстановление храма. Народ сразу откликнулся. Часто люди сами приносили скатерти, полотенца, вазы, ткани, иконы. В нашем храме большинство старин­ных икон принесено прихожанами».

История появления в храме Смоленской иконы Божией Матери

Еще одно воспоминание касается истории по­явления в храме Смоленского образа Пресвятой Богородицы, который был написан более чем за год до открытия церкви. Рассказывает Любовь Афанасьевна Гусарова:

«В течение многих лет в 1950-80-х годах ве­рующие из Ивантеевки 10 августа, в праздник Смоленской иконы Пресвятой Богородицы, за­казывали в Пушкинском Никольском храме празд­ничную Литургию с молебном и крестным хо­дом. Таким образом мы отмечали праздник на­шего тогда закрытого Ивантеевского храма.

Но вот страной начал править М.С. Горба­чёв. Мы знали, что при нём начнут открывать храмы. Была у нас пожилая верующая женщина Анна. Она говорила: «Я умру, а храм наш откроется, и дети ваши будут ходить в церковь». Старцы, у которых мы бывали, говорили, что храмы будут открываться: «Сначала верую­щие будут просить отдать церкви, а потом власти сами будут возвращать». И решили мы просить об открытии нашего храма, а не до­жидаться тех времён, когда нам власти на­сильно будут церковь отдавать, чтобы не оби­деть своим бездействием нашу Усердную Заступницу Пресвятую Богородицу. Члены двадцатки верующих начали хлопотать.

В 1987 году, когда наш храм ещё был закрыт, мы решили заказать Смоленскую икону Пресвя­той Богородицы. Знали, что в Псково-Печерском монастыре есть известный иконописец мо­нах Зенон (Теодор), духовный сын архимандрита Серафима Тяпочкина, он пишет иконы в стиле ХV-ХVI веков. Но как к нему попасть? Всё произошло по Божьей воле. У нас, по просьбе знако­мой, проездом из Троице-Сергиевой Лавры оста­новилась верующая женщина. Оказалось, что она из Пскова. Спросили её, бывает ли она в Псково-Печерском монастыре.

— Да, — говорит, — каждую неделю.

— А иконописца Зенона знаете?

— Да, это мой духовный отец.

— Сможете нашу просьбу передать?

Она согласилась. Моя племянница Елена Ти­това написала письмо с просьбой об иконе. Так написала, что когда прочла вслух, мы заплака­ли. Просили мы о Смоленской иконе, подобной той, что стоит в храме Рождества Богороди­цы в селе Никольском-Трубецком Балашихинского района: размером метр на метр двадцать. Архимандрит Зенон дал согласие. Но возникла трудность с досками нужного для иконы раз­мера. Новых таких не было, а старые, писал он нам, найдём, если только Богородица поможет. Долго мы ждали. Наконец в 1988 г. пришла вес­точка от Зенона — есть старая икона необхо­димого размера, будет писать Смоленскую. Вскоре пришла телеграмма, что икона гото­ва. Мы с Леной поехали забирать. Архиманд­рит Зенон жил в отдельном домике на Свя­той горке. Просто так к нему было не прой­ти. Мы позвонили, на проходной пропустили нас. Заходим в мастерскую — на столе ле­жит наша икона. Рядом стоит монах Зенон, очень худой, со светлым лицом. Оказалось, что он рано нас вызвал. Иконописец покрыл икону вторым слоем олифы, и она должна была высохнуть. Предложил нам три дня помолиться в монастыре, причаститься, а потом забрать образ. Мы переживали, как же пове­зём икону. Но Зенон запаковал её в носилочки с ручками, и мы прекрасно довезли образ. Рабо­тал Зенон совершенно безплатно. Мы только привезли ему гостинец — шпроты и фрукты. И это он раздал. Назад с нами в поезде из мона­стыря ехал журналист. Он говорит нам: «Я вас сейчас угощу» — и достаёт наши шпроты и апельсины…

Приехали в Москву. А как в Ивантеевку до­браться? Стоит микроавтобус. Спрашиваем: поможете нам икону довезти? Водитель отве­чает: с удовольствием довезу. Так нам Сама Пресвятая Богородица помогала.

Год икона стояла у нас дома, до тех пор, ког­да храм открылся и был отремонтирован. По родным собрали денег и заказали у соседа-сто­ляра для нее киот. Отец Иоанн Монаршек киот покрыл золотом».

В 1988 году для подготовки специального вы­пуска журнала «Soviet Life», посвящённого 1000-летию Крещения Руси, в Псково-Печерский мо­настырь был командирован фотограф АПН Олег Макаров, ныне монах Иоанн. Он снимал репортаж о работе архимандрита Зенона и был свиде­телем написания Смоленской иконы. Вот что он рассказал:

«Келья-мастерская архимандрита Зенона находилась на Свя­той горке над пещерами. Этот случай был уникальный, ког­да ему, известному иконописцу, миряне по простоте душев­ной заказали икону. И всё у них получилось. Когда я был у него, Зенон был весь в работе над Смоленской ико­ной и не мог уделить мне времени. Он писал иконы не отрыва­ясь. За один день мог создать образ. Смоленскую икону Зенон писал около недели. Икона покрыта двумя слоя­ми сусального золота. У иконописца стояли две шкатулки — одна с дореволюционным сусаль­ным золотом, другая — с серебром. Он всем на иконы клал два слоя золота. Был безсребрени­ком, за иконы ни копейки не брал. А шкатулка с золотом не убывала. Без молитвы к работе не приступал. Вечером электрический свет Зенон не зажигал, писал при свечах, зная, что потом будут молиться перед образом, освещённым лампадами и свечами. Доски для икон он делал сам, сам оклеивал паволокой и грунтовал лев­кас. Это были не доски, а произведение искус­ства, чтобы икону было удобно писать. По­мню, Смоленская икона была прямой, залита олифой, которая не только сохраняет красоч­ный слой, но и «гасит» яркость красок, прида­вая иконе глубину. Завершив работу, иконопи­сец на хозяйственном дворе монастыря заказал для образа особый ящик-носилки с четырьмя ручками, укрепил в нём икону. Попросил меня ехать вместе с женщинами до Москвы. На вок­зале подошёл поезд. Проводница с таким гру­зом нас не пускает в вагон — сдавайте в багаж, а поезд вот-вот уйдёт. Едва пустила — у нас было купе на четверых. Разместили в нём икону, перегородив всё купе, и благополучно доехали».

Восстановление

Настоятелем Смоленского храма был назначен отец Иоанн (Иван Иванович Монаршек). Под его руководством в церкви начались ремонтно-восстановительные работы, в ходе которых ярко проявились организаторский талант нового батюшки и его активная жизненная позиция.

Вспоминает настоятель храма протоиерей Иоанн Монаршек: «Пока мы поднимали храм, случалась острая нужда и когда пол ремонтировали, и когда иконостас устанавливали. Но каждый раз по молитвам находились благотворители. Удивительная история связана и с церковной оградой. Как сейчас помню, приходят ко мне в субботу строители, к понедельнику, мол, надо оплатить работу по установке ограды. Деньги требовались по тем временам, когда копейка была полноценной, — огромные. На счету храма была только половина нужной суммы. Где взять остальные? Я встал перед иконой Пресвятой Богородицы и начал молиться. Вдруг стук в дверь. Заходит пожилой мужчи­на. Говорит: «Принёс вам деньги. Всю жизнь «на книжке» деньги собирал. А теперь хочу церкви пожертвовать». Он перечислил храму как раз недостающую сумму».

Благодаря пожертвованиям православных об­щин, частных лиц, городских общественных ор­ганизаций и предприятий храм вернул своё бы­лое благолепие: были отремонтированы купол, полы, подвальные помещения и отопительные устройства, приведена в порядок и огорожена прицерковная территория, установлен трёхъя­русный золочёный иконостас с иконами совре­менного письма, в Воронеже приобретён колокольный набор из девяти колоколов и многое другое. За короткое время на глазах всех горо­жан Смоленский храм по-настоящему преобра­зился. Первым старостой храма был Константин Петрович Тимофеев. Потом он стал заместите­лем старосты, поскольку в Смоленском храме настоятель отец Иоанн Монаршек является одновременно и старостой.

В конце XIX столетия прихожан бывшей Спас­ской церкви встречал образ Христова Воскресе­ния, висевший над главным входом в храм. Затем эту икону заменил большой крест. В возрождён­ном Смоленском храме при входе установили образ Новозаветной «Пресвятой Троицы», специ­ально написанный для этой цели в 1990 г. худож­ником и историком В.С. Беловым. Роспись алта­ря, стен и сводов храма выполнили художники В. Решетин и Е. Телков. К престольному празднику в 2009 г. над входом в храм была выложена мозаикой Смоленская икона Пресвятой Богородицы.

Торжественное освящение храма, необходи­мое после долгих лет его запустения и поругания, 25 апреля 2004 г. возглавил Высокопреосвященнейший митропо­лит Крутицкий и Коломенский Ювеналий. Неис­поведимы пути Божии: бывший Спасский храм, возрождённый к новой духовной жизни, по просьбам верующих освятили в честь Смолен­ской иконы Пресвятой Богородицы.

В середине 1990-х гг. в храм была возвраще­на старинная, особо почитаемая ивантеевцами, Смоленская икона Пресвятой Богородицы, кото­рая хранилась в одном из храмов Пушкинского благочиния. Она была в крайне ветхом состоя­нии. В 2007 г. на старинных досках икона была воссоздана иконописцем из Сергиева Посада Анной Владимировной Фроловой. Образ разме­ром 77х 106 см написан в манере традиционной древнерусской иконописной школы ХV-ХVI ве­ков. И теперь Одигитрия вновь покровительствует жителям Ивантеевки, таким образом вернувшись в храм спустя полвека.

Отреставрирована и помещена в киот Боголюбская икона Пресвятой Богородицы. Этот прекрасный образ в советские годы использо­вался как подставка под ноги в душе. Икону при­несли в открывшийся храм в 1990-х гг.

Святыни Смоленского храма:

• в память о пребывании в Смоленском храме в 2003-2004 гг. чудотворного, благодатного Почаевского об­раза Пресвятой Богородицы из Ус­пенской Почаевской Лавры в церкви установили Почаевскую икону Богоматери и икону-мощевик с частицами мощей прпп. Иова и Амфилохия, Почаевских чудотворцев;
• икона «Собор преподобных Киево-Печерских Святых», почивающих в Ближних и Дальних пещерах, и ковчег с 82 частицами мощей этих Святых;
• мощевики с 136 частицами мощей святых Угодников Божиих;
• икона свт. Николая Чудотворца, украшенная золотыми и серебряными приношениями благо­дарных прихожан;
• икона блж. Матроны Московской с частицей её св. мощей;
• икона Ивантеевских новомучеников — сщмч. Александра, мчч. Павла и Николая;
• старинная Смоленская икона Пресвятой Бого­родицы — дар известного путешественника Фё­дора Конюхова;
• выносной деревянный резной крест с части­цей Креста Господня;
• частица дуба Мамврийского, земля с канавки Божией Матери из Серафимо-Дивеевского мо­настыря, крест с частицами Святых.

В феврале 1989 г. отец Иоанн был принят в Московскую епархию и назначен клириком Благовещенского храма с. Братовщина Пушкинского района. С сентября 1989 г. отец Иоанн возглавляет вновь открывшийся приход Смоленского храма в Ивантеевке, в котором трудится и по сей день. В 1990 г. указом митро­полита Крутицкого и Коломенского Ювеналия отец Иоанн был назначен благочинным Щёлков­ского и Балашихинского округов. В этой административной должности он проработал около го­да, затем три года возглавлял Пушкинское и Мытищинское благочиния.

С 1994 г. и до настоящего времени протоиерей Иоанн является неизменным руково­дителем Пушкинского округа. За эти годы отец благочинный помог открыть и организовать свыше 50 церковных прихо­дов. С 1995 по 2004 гг. отец Иоанн являлся председателем Отдела по реставрации и строительству храмов в Московской епархии. Многие го­ды батюшка преподаёт катехи­зис в Коломенской Духовной семинарии. В Смоленском храме под мудрым пастыр­ским руководством отца Иоанна обучаются богослужебной практике молодые священнослу­жители.

У отца Иоанна и матушки Ольги большое се­мейство — три сына и три дочери: Иван, Мария, Василий, Сергей, Ирина и Наталья. Старший сын батюшки пошёл по стопам отца и теперь тоже служит в священническом сане настоятелем Свято-Троиц­кой церкви города Пушкино. Дочь Мария — ма­тушка молодого киевского священника.

Труды митрофорного протоиерея Иоанна, на­стоятеля Смоленского храма и благочинного Пушкинского округа, заслуженно отмечены по­чётными наградами государства и Святой Церк­ви. 10 декабря 1999 г. на собрании благочинных Московской епархии Высокопреосвященнейший Ювеналий, митрополит Крутицкий и Коло­менский, вручил отцу Иоанну высокую награду Русской Православной Церкви — орден Святого благоверного князя Даниила Московского III степени. В 2003 г. благочинный награж­дён орденом святого Иннокентия III степени. С 2007 г. батюш­ке разрешено слу­жить с открытыми Царскими вратами.

В январе 2001 г. губернатор Москов­ской области Б.В. Громов вручил отцу Иоанну, в числе дру­гих священнослужи­телей Московской епархии, высокую государственную на­граду — медаль ордена «За заслуги перед Оте­чеством» II степени. В феврале 2001 г. отцу Ио­анну была вручена медаль «За вклад в дело освоения космоса». Этой награды священник был удостоен за большой личный вклад в дело сотрудничества Пушкинского благочиния (куда входит и город Королёв) с Центром управления полётами.

В 2006 г. отец Иоанн был награжден Памятной Грамотой Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в благословение за усердные труды во славу Русской Православной Церкви; к 200-летию со дня основания Смоленской церкви, в сентябре 2008 г., – орденом Сергия Радонежского III степени.

В 1991-1992 гг. во дворе Смоленского храма построили кирпичное здание, в котором разме­стились крестильный храм, посвящённый Рож­деству Иоанна Предтечи, и административный корпус. В его помещениях действуют Воскрес­ные школы для взрослых и детей, начальная шко­ла для детей с преподаванием Закона Божиего, проводятся занятия церковного хора, находятся большая библиотека и издательский отдел. По благословению и под общей редакцией благо­чинного Пушкинского округа отца Иоанна с 1998 г. при храме регулярно выпускается газета «Православное слово». В течение нескольких лет выпускался журнал-альманах «Истина».

В 2000 г. вышла в свет книга проповедей на­стоятеля Смоленского храма под названием «Благодарение Богу». Но главным трудом ивантеевского прихода стал альбом-справочник «Монастыри и храмы Московской епархии», вы­пущенный в 1999 г. по благословению Высокопреосвященнейшего Ювеналия, митрополита Крутицкого и Коломенского, к великой юбилей­ной дате — 2000-летию Рождества Христова, а также книга проповедей протоиерея Иоанна Монаршека «Радость жизни в Боге», изданная к 200-летию со дня основания Смоленского храма. Отец Иоанн также активно сотрудничает с го­родской общественно-политической газетой «Пульс Ивантеевки», где печатаются его пропо­веди, посвящённые большим церковным празд­никам.

За годы после открытия храма в нём вместе с настоятелем проходили своё пастырское служе­ние многие священники и диаконы.

Многие священники и диаконы проходили и проходят здесь пастырскую практику. Ныне в клире храма, возглавляемого митрофорным протоиереем Иоанном Монаршеком, состоят: священник Артемий Балакирев, священник Алексий Шумейко, диакон Кирилл Горевой.

Благодаря поддержке городской администра­ции 22 мая 2007 г., в день памяти Святителя Ни­колая, в сквере возле Смоленского храма был торжественно открыт памятник этому особо по­читаемому на Руси Святому. Создатель памятника — известный в России и за рубежом скульптор Григорий Потоцкий. Каждое воскресенье, в теплые погожие дни, у памятника Николаю Чудотворцу совершается молебен с чтением акафиста Угодни­ку Божию.

В наступившем новом тысячелетии церковно­му причту и приходу предстоят большие труды по возрождению духовной жизни в восстановленной святыне, заботы о её сохранении для по­томков под покровом и предстательством Пре­святой Богородицы.

Такова 200-летняя история на­шего храма, вокруг которого живёт и спасается город Ивантеевка. Богатые и бедные, знаменитые на всю страну и ныне известные люди были прихожанами храма и его благоустроителями. Все они почита­ли дом Божий. Как могли, они помогали храму в его строительстве, возрождении после пожара и после разрушения в советские годы. История приоткрыла нам свои секреты — страницы жизни былых священников храма. В XIX веке безкоры­стно, не жалея сил, благоустраивал храм и учил крестьянских детей священник Иоанн Озерецковский. В XX веке настоятелем стал Иоанн Монаршек, который тоже увлечённо благоукрашает храм и до боли сердечной любит детей. Много сил и времени отдаёт батюшка ученикам не только Воскресной, но и общеобразовательной шко­лы, сиротам из детского дома и приюта.

Господь так всё премудро устраивает, что да­же скорбные и печальные события оборачива­ются благом. Годы гонений на Церковь дали нам особых молитвенников и заступников перед Престолом Божиим — Новомучеников Ивантеевских: священномученика Александра, мучеников Павла и Николая. Священник Виктор Горитовский пожертвовал собой ради любимой паствы и погиб в Бутырской тюрьме. Мы верим, что и он предстоит перед Престолом Божиим. Слава Богу за всё!

Многие годы Смоленский храм украшает го­род, наполняя его пасхальной радостью. Будет стоять церковь — будет жить и процветать город молитвами её священников и прихожан.